Page 39 - WE no 22

P. 39

ДОЦЕНТ И МУЗА НА ДОСУГЕ 39

НОВЫЙ ОДЕССКИЙ
РАССКАЗ

Майской одесской ночью, когда сладкий Рушайло. – Роддом – это только начало. Если нии. Поэтому – вот. Вот тут, на полях. Ну это уже про- | 514-484-2214 | 514-484-9282 | [email protected]
запах акаций, этот общедоступный наркотик, так пойдет дальше, они ее еще и целоваться Держите! Это ваше сто ни в какие ворота. Прошу внимания.
дурманит самые морально устойчивые умы, научат!.. единственное спа-
вследствие чего природа берет, наконец, свое у сение, – и Клёцкер Судьбой мне дан неосторожно
воспитания и образования, доценту строитель- – Да это мама ее рожает, – отмахнулась протянул Витуш- В соавторы декан Горбань.
ного института Сене Клёцкеру – убежденному староста Торопыгина, – а санитарки перебо- киной тетрадь, на В одну телегу впрячь не можно
холостяку и «шлеперу» («растяпе», «рассеянно- лели гриппом. Вот отец и отвез ее в роддом, обложке которой Коня и трепетную лань.
му», «не от мира сего», «придурку жизни»), ухи- чтобы она за мамой ухаживала. его каллиграфи- Так кто из нас двоих конь, Клёцкер, ты или
трившемуся когда-то на защиту собственной ческим почерком я? А ну отвечай, Тычина ты недоделанный...
диссертации явиться с бидоном вместо порт- Короче, все разъяснилось. Но фраза про было написано – Успокойтесь, Степан Тимофеевич, – от-
феля («Ой, я, кажется, ошибся – и тот с ручкой, и большое количество поклонников, кото- сверху, помель- вечал Клёцкер. – Конечно же, вы не конь, и уж
этот»), приснился недопустимый сон. В откры- рое якобы имеется у студентки Витушкиной, че: «Клёцкер и тем более вы не лань. Вы – телега.
тую дверь балкона влетела на легких крыльях почему-то испортила настроение преподава- Муза», а ниже, – Чего?!!
студентка четвертого курса Элеонора Витушки- телю на весь оставшийся день. крупнее: «Учеб- – Ретроград. Старая, никому не нужная
на – троечница и прогульщица, села у Сениного ник для вуза». телега, – и, повернувшись на стоптанных ка-
изголовья и забряцала на лире. – Только бы не приснилась опять эта блуках, Сеня вышел из кабинета.
вертихвостка, – раздраженно думал Семен, На следу- А потом жизнь для Семена остановилась.
– Это еще что такое? – педагогически без- устраиваясь на ночлег. – Приснился бы лучше ющее утро Ви- Совсем. Потому что работа над учебником
упречно отреагировал Сеня во сне на ее по- декан нашего факультета Степан Тимофеевич тушкина ждала была закончена и Муза с лицом Витушкиной
явление. – А ну быстренько вылетела отсюда, Горбань и продиктовал во сне что-нибудь по- Семена у входа в институт. больше не появлялась, а реальную, живую
и чтобы завтра без родителей не появлялась!.. лезное для будущей монографии. А то ведь Витушкину Сеня тоже больше видеть не имел
все равно придется вставлять этого Горбаня в – Семен Леонардович! – бросилась она возможности, потому что его работа на сани-
– Вы меня с кем-то путаете, – улыбнулась качестве соавтора, так было бы хоть какое-то к нему, при этом зеленые глаза ее сияли, как тарно-техническом факультете тоже была за-
бряцающая на лире. – Я – Муза. оправдание. два разрешающих сигнала на светофоре, – вы кончена навсегда. Три дня и три ночи он сидел
даже не представляете, что вы со мной сдела- в своей холостяцкой конуре, уставившись в
– Это другой разговор, – успокоился, не – Соскучился? – улыбнулась Муза, усажи- ли. Я не спала всю ночь! Читала!.. Это!.. Это!.. одну точку. А на четвертую ночь встал, вышел
просыпаясь, Семен. – Значит, вы просто этаж ваясь у изголовья, как только Семен погрузил- Нет, у меня нет слов... Просто мне еще никто и на улицу и направился к дому своей студент-
перепутали. Тут надо мной проживает извест- ся в сон. – Давай-давай, не ленись, – и забряца- никогда не посвящал стихи. ки. Зачем? Об этом он даже представления не
ный поэт Сероштаненко. Лауреат националь- ла на своей лире, рождая в сознании Клёцкера имел. Было около двух часов ночи. Конечно
ной премии. Видимо, вам к нему. гидравлические стихи: – Ну это не совсем вам, – замялся препо- же, она спала. А если даже и нет? Никогда в
даватель. – Да и не совсем стихи... жизни он бы не осмелился нажать на кнопку
– Понятия не имею о таком поэте, – пожала Ньютону с Паскалем мы скажем спасибо – ее дверного звонка... Да и зачем? Как он мог
плечами Муза. – Тем более никогда у него не Без них невозможно понять водослива, – Нет, это стихи, – горячо запротестовала рассказать ей словами обо всем, что проис-
была и даже не собираюсь. Я непосредствен- А мы сконструируем свой водослив, Витушкина. – А что же это, если не стихи? Во- ходило в его смятенной, абсолютно не при-
но к вам, Семен Леонардович. Будем сейчас Докажем, что он, без сомненья, первых, они все в рифму... И потом... Это так выкшей к подобным ситуациям холостяцкой
работать. Предельно изящен и очень красив, вставляет... А можно я их подругам своим по- душе?.. В общем, полным абсурдом был этот
Не хуже трубы с расширеньем... кажу? поход к Витушкиной.
– Но я преподаю на санитарно-техническом Всю следующую неделю Витушкина на Но судьба придумывает свои сюжеты, и
факультете, – начал отнекиваться Сеня, – воспи- лекциях не появлялась, но Муза с лицом Ви- – Ну, в общем... – заколебался Клёцкер. – предугадать их еще пока никому из людей, к
тываю, так сказать, молодых сантехников. А эта тушкиной являлась каждую ночь, и под слад- Хотя, если это будет способствовать, так ска- счастью, не удавалось. И совсем она не спала.
профессия, согласитесь, прямого отношения к кие переливы ее аккордов Клёцкер в конце зать, усвояемости предмета... Она стояла в единственном освещенном окне
высокой лирической поэзии не имеет. концов переписал в стихах весь учебник ги- своего дома, и взгляд у нее был точно таким
дравлики для высшей школы. Все триста семь- – И еще, – продолжала Витушкина каким-то же безумным, как и у доцента Клёцкера.
– Очень даже имеет! – не согласилась кры- деся пять страниц. умоляющим голосом, подойдя к Сене совсем – Эля, вы?! – тихо позвал Семен.
латая гостья. – Взять, например, санитарно- И тут наконец студентка Витушкина соиз- уже близко, – Семен Леонардович, а можно я – Сеня... Сенечка... – прошептала она и за-
техническое оборудование. Разве не о нем пи- волила прийти в институт. Но присутствовала у вас пуговицу от рубашечки оторву и пришью плакала. – Простите, пожалуйста! Я показала
сал поэт Багрицкий: «Кто услышит раковины она на лекциях, как бы это сказать, не вся. То ее к вашему пиджаку... Потому что, если гово- вашу тетрадь только своей подруге. А они на-
пенье, бросит берег и уйдет в туманы?». есть не всем своим стройным, непонятно как рить честно... Вообще-то она от пальто... бежали... Выхватили... И потом... Потому что
загоревшим во время дежурства в родильном они не понимают... Они дураки! А вы гений! Вы
– Мне казалось, он имел в виду совер- доме нахальным телом. Она, видите ли, усе- На следующий день в кабинете декана са- самый умный и прекрасный из всех людей, ко-
шенно другую раковину, – изумился Сеня. – В лась у полуоткрытого окна и, высунувшись в нитарно-технического факультета разразился торых я только знаю.
смысле не отечественного производства. И него, жадно втягивала ноздрями горьковатый страшный скандал. А потом они стали говорить друг другу
даже не зарубежного... дурман уже отцветающих акаций. слова, в которых уже вообще не было ника-
– Витушкина! – прервал сам себя доцент – Клёцкер! – бушевал Степан Тимофеевич кого смысла. Потому что в них было гораздо
– Что он имел в виду, мы уже не узнаем, Клёцкер, который в этот момент как раз знако- Горбань в присутствии Сениных коллег-пре- большее – Поэзия и Любовь, Любовь и Поэзия.
– строго сказала Муза. – А вот вы, Семен Ле- мил собравшихся с коэффициентом искривле- подавателей. – Мы всегда держали вас за мо- Так при чем тут слова, спрашиваю я вас. Ибо
онардович, просто меня поражаете! Неужели ния струи при истечении ее через водослив с лодого перспективного ученого, и только это трижды прав был Борис Леонидович Пастер-
наука гидравлика, которую вы преподаете, не широким порогом. – Витушкина! Неужели вам обстоятельство не давало нам возможности нак, написавший когда-то:
поэтичнейшая из наук? Разве древние греки не интересно то, о чем я сейчас говорю? считать вас вполне сложившимся закончен- Поэзия, когда под краном
не изобрели ее специально для того, чтобы – Интересно! – живо откликнулась Ви- ным идиотом! Но сейчас вы превзошли само- Пустой, как цинк ведра, трюизм,
создавать прекрасные водяные фонтаны?! тушкина. – Вы даже не представляете, Семен го себя. Что за дурацкие вирши, якобы вашего То и тогда струя* сохранна,
Леонардович, как мне все это интересно. Тем сочинения, с самого утра распевают во всех Тетрадь подставлена – струись!
– Ах, это правда!.. Правда!.. – восторженно более что ни одного слова из тех, что вы сей- коридорах наши студенты? *Вот видите: опять струя!
залепетал спящий Семен. час говорили, я еще в жизни своей никогда не P.S. Через год Элеонора окончила инсти-
слышала. Знаете ли вы, что бессмертная цитата из тут, сдав экзамен по гидравлике на «отлично»
– Ну так пишите! Пишите! – подбодрила его – После лекции подойдите ко мне! – строго вашего опуса: «Коль ученый ты, так зри на по- благодаря учебнику доцента Клёцкера. Еще
Муза, бряцая все громче и громче. сказал доцент. лет любой струи» – украшает уже собою все через год они поженились. Сейчас Клёцкер
Она подошла. стены студенческих туалетов? уже профессор...
И под переливы ее аккордов стали рож- – Не знаю, что привело вас на наш сани- В общем, что говорить, друзья... Хотите
даться в спящей Сениной голове такие стихи: тарно-технический факультет, – начал препо- – Вообще-то это дельный совет начина- быть счастливыми? Не спите слишком уж без-
даватель. – Говорят, вы постоянно участвуете ющему гидравлику, – вступился за Семена мятежно майскими ночами в Одессе. Не для
В жизни всякое бывает, в конкурсах красоты. Вроде бы вы уже ста- доцент Трепашкин. – Внимательно наблюдая этого созданы они Богом. Они исключительно
Есть и лед, ли и «Мисс Очарование», и «Мисс Одесская струю, вдумчивый ученый способен даже, так для поэзии и любви. Так что потом как-нибудь
есть и вода, грация»... Может быть, вы хотите стать еще и сказать, визуально определить многие ее по- выспитесь. В ноябре…
Турбулентность обладает «Мисс Одесская канализация»... Но это меня лезные свойства... Более того, в том, что вы,
Четким признаком всегда. не касается. Через месяц на экзамене по ги- Степан Тимофеевич, называете «дурацким опу- Георгий Голубенко
Всем известно, без сомненья, дравлике я поставлю вам «два» и на этом ваша сом» у доцента Клёцкера, кроме стихов, содер-
Что эпюра скоростей карьера самого грациозного сантехника в на- жится как минимум сто пятьдесят сраниц со-
Турбулентного движения шем городе будет закончена навсегда. Впро- вершенно блестящих современных формул...
Состоит из двух частей. чем, если хотите, один шанс у вас все-таки
В центре скорость усредняет есть. Спойте мне что-нибудь. – Про ваши современные формулы гово-
Сбоку ламинарный слой, – Спеть?! рить не буду, тем более что я в них все равно
О котором забывают, – Ну да. Есть же у вас какие-нибудь песни, мало чего понимаю, – отмахнулся профессор
К сожалению, порой!.. которые вы поете, когда вам грустно или, на- Горбань. – Но что касается этой самой струи,
Но не дремлет вдохновенный оборот, весело... так он же ей тут еще кой-чего посвятил. Вот,
«Гидравлический кружок» – Вообще-то у меня одна... На все случаи пожалуйста. У меня же тетрадка в руках, по-
И рассмотрит слой пристенный, жизни... Пожалуйста, если хотите: слушайте:
Как естественный поток...
На следующий день в институте все шло В траве сидел кузнечик, Коль сток, где жидкость протекает,
как обычно. Семен, естественно в прозе, что- В траве сидел кузнечик, В разрезе около нуля,
то излагал студентам про турбулентность. Те, Совсем как огуречик, Прощай, любовь, в начале мая,
как обычно, хихикали, украдкой поглядывая Зелененький он был! А в октябре – прощай, струя...
на ноги своего рассеянного преподавателя, где Он ел одну лишь травку, Это что, тоже, по-вашему, имеет отноше-
два разных носка – синий и красный – не толь- Он ел одну лишь травку, ние к науке?
ко контрастировали друг с другом, но еще и не Не трогал и козявку, – Ну разве что к урологии, – съехидничала
подходили к обуви – черной туфле на левой И с мухами дружил. горбаневская ассистентка Брюхина.
ноге педагога и коричневой сандалии на пра- Представьте себе, – Я это написал, когда она на лекции не
вой. И все же что-то в этой привычной атмос- Представьте себе... приходила, – подумал вслух Сеня Клёцкер.
фере не устраивало сегодня доцента Клёцкера. – Отлично! – остановил ее Семен. – Пять с – Кто не приходил? На какие лекции? –
– А где студентка Витушкина? – неожидан- плюсом! Это именно то, что я хотел от вас услы- оторопел Горбань. – Нет, Семен, ты действи-
но спросил он, заметив отсутствие романтиче- шать! То есть это означает, что запомнить не- тельно невменяемый! Как же можно доверять
ской Музы, которая провела с ним предыду- сколько слов в рифму вы еще кое-как в состоя- тебе воспитание нашего подрастающего по-
щую ночь. коления? Пиши заявление об уходе. А вообще,
– Ее отвезли в роддом! – радостно сообщи- хочешь, я тебе правду скажу? Как учила меня
ла староста Торопыгина. когда-то родная коммунистическая партия.
– Вот до чего доводит юную девушку Наплевал бы я и на эту твою галиматью, и на
большое количество поклонников, – ментор- это дебильное подрастающее на наши голо-
ским тоном заговорил факультетский остряк вы поколение, если бы не один твой стишок.

34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44